egorius | Entries tagged with роберт пирсиг

Когда-то мне казалось, что самовар и чай в пакетиках — это вообще запредельный нонсенс.

Однако же нашелся нонсенс позапредельнее. Это дрова, сложенные напоказ у электрического камина.

Как всегда, Пирсиг уже обо всем сказал. Little pathetic attempts at Quality. Мелкие жалкие потуги на Качество.

If it was all bricks and concrete, pure forms of substance, clearly and openly, he might survive. It is the little, pathetic attempts at Quality that kill. The plaster false fireplace in the apartment, shaped and waiting to contain a flame that can never exist. Or the hedge in front of the apartment building with a few square feet of grass behind it. A few square feet of grass, after Montana. If they just left out the hedge and grass it would be all right. Now it serves only to draw attention to what has been lost.

Джейн Джекобс, «Смерть и жизнь больших американских городов»

Книга подсмотрена у Людвига Быстроновского (и не она одна). Довольно старая, первое издание было в 1961 году. Кроме того, я не уверен, что все соображения актуальны для нашей почвы. Но идеи интересные; ниже — краткая выжимка некоторых.

* * *

Большие города надо рассматривать как самостоятельные организмы или экосистемы, живущие по своим законам. Непонимание этих законов приводит к тому, что жить становится неуютно.

Современные «аксиомы» строительства растут от децентризма и Ле Корбюзье в частности: улицы портят детей; улицы надо делать реже, а кварталы — шире; городу нужны большие зеленые парки; следует разделять зоны жилья, парков, торговли, промышленности; районы должны быть спроектированы раз и навсегда. Все это неправильно.

В большом городе улицы выполняют социальную функцию. Улицы, тротуары, магазины — места публичного общения. Публичные персонажи (владельцы магазинов, баров) с широким кругом общения передают значимые новости. Замена нескольких небольших магазинчиков одном большим губит социальную жизнь. Без улиц публичная жизнь невозможна; любое общение невольно приводит к вторжению в частную жизнь и, как следствие, возникает защитная реакция — люди перестают общаться вовсе.

Требуется постоянное присутствие разных людей в разное время на одних и тех же улицах. Интенсивно используемая улица безопасна, пустынная — нет. Чужаки на наблюдаемой улице — источник интереса и разнообразия, на слепой — источник опасности. Чтобы обеспечить постоянный присмотр, фасады домов и глаза «естественных владельцев» улицы (хозяев магазинчиков, баров) должны быть обращены на улицу.

Чтобы обеспечить постоянный круговорот людей, в районе должны быть перемешаны жилье, коммерция, рабочие места; кроме того, должно быть обилие магазинов, баров, ресторанов вдоль тротуаров. Кварталы должны быть короткими, нужна частая возможность свернуть за угол для разнообразия маршрутов. Иными словами, нужна сплошная разнообразная уличная ткань во всем районе, а не выделенные зоны. Различные границы (как физические типа автострад или железнодорожных путей, так и не используемые активно парки, иногда даже пешеходные улицы) ограничивают перемещение людей.

Парки и игровые площадки — не замена нормальным улицам для детей; эти места опасны, поскольку там нет присмотра взрослых. Дома, ориентированные внутрь квартала, делают внешние улицы более опасными. Улица — прекрасное место для детской неспециализированной игры, так как находящиеся там взрослые просматривают за ними, не отвлекаясь от своих основных дел.

Требуется разнообразие зданий. Они должны быть разного возраста и состояния: и новые, в которых появляются сетевые магазины, банки, супермаркеты, театры, и старые (с меньшей арендной платой), в которых чаще располагаются бары, ресторанчики, книжные магазины, студии.

Необходима высокая концентрация людей. Для появления экономического смысла самых разных предприятий необходимо достаточное количество потребителей. Децентрализация снижает концентрацию, так что экономически выгодным остается только спрос со стороны большинства, а это губит разнообразие. Но это не означает, что всех горожан нужно поселить в многоквартирных домах. Перенаселенность — не высокая плотность жилья, а превышение норм по числу людей в жилище (1,5 человека на комнату). А число людей на единицу площади вообще ни о чем не говорит.

Вообще разнообразие — природное качество больших городов, и именно оно делает большие города привлекательными для жилья и для экономики.

Расчистка трущоб и строительство на их месте нового квартала не решает проблемы. Деньги обычно вызывают катаклизмические перемены, а нужны — постепенные. Трущобные районы имеют собственный потенциал для развития разнообразия, если сделать так, чтобы жители не захотели его покидать. Для этого нужно культивировать привязанность к месту, чувство безопасности, отношения с соседями.

* * *

Ради интереса посмотрел, что пишет Александер в своем Языке шаблонов. Предлагает делать улицы реже, выделять зоны и совершать все остальные грехи Ортодоксального Градостроительства, с которыми борется Джекобс. И кажется мне, что она лучше уловила суть.

Несколько цитат про заборы:

Пожалуй, первой ласточкой оказался высокий сетчатый забор, которым обнесен жилой массив в духе Лучезарного города-сада, примыкающий к больнице Джона Хопкинса в Балтиморе (крупнейшие научные и образовательные центры вообще проявляют прискорбную изобретательность по части территориальных разграничений). На случай, если кто-либо не поймет, что означает этот забор, на улице, ведущей вглубь массива, установлены знаки: «Посторонним вход воспрещен». Жутко видеть в гражданском городе отгороженную таким образом зону. Это не только глубоко уродливое, но и вполне сюрреалистическое зрелище.

Нью-Йорк не замедлил последовать примеру Балтимора в своем собственном стиле. Если судить по задам жилого массива Амалгамейтед-Хаусез на Нижнем Истсайде, Нью-Йорк пошел даже дальше. У северного конца центральной парковой торгово-прогулочной зоны массива установлены ворота из железных прутьев, постоянно находящиеся на замке и увенчанные не простой металлической сеткой, а переплетением колючей проволоки. ... По соседству находится общественная игровая площадка, а дальше — еще один жилой массив, но для другой категории доходов.

В целом, однако, люди, кажется, очень быстро привыкают к существованию во владениях, обнесенных символическим или настоящим забором, и начинают удивляться тому, как они жили раньше. ... После войны, когда город Ок-Ридж, штат Теннесси, был демилитаризован, перспектива утраты забора, спутника милитаризации, вызывала испуг и страстные протесты многих жителей, вылившиеся в горячие митинги. ... Сходным образом, мой десятилетний племянник Дэвид, родившийся и выросший в Стайвесант-Тауне, «городе внутри города», удивился, узнав, что по улице, на которой стоит наш дом, может ходить кто угодно. «Кто-то ведь должен следить, платят ли они квартплату на этой улице, — сказал он. — Кто-то должен их выгонять, если они не здешние».

Заметив, что люди ищут дополнительный проход с юга на север сквозь слишком длинные кварталы между Пятой и Шестой авеню, один репортер из журнала Нью-Йоркер как-то раз попытался проложить импровизированную «тропу» от Тридцать третьей улицы до Рокфеллер-центра. Он обнаружил приемлемые, пусть и нетрадиционные, способы пройти через десять кварталов, используя сквозные магазины с выходами по обе стороны квартала, сквозные вестибюли и Брайант-парк позади библиотеки на Сорок второй улице. Однако, чтобы преодолеть еще четыре квартала, ему пришлось пробираться сквозь дырки в заборах, перелезать через окна и уговаривать охранников, а два квартала он смог миновать лишь благодаря переходам подземки.

Ну и в заключение не удержусь и приведу длинную выдержку из Пирсига. По-моему, у него можно найти вообще все, что угодно.

( Пирсиг, �Лайла� )

Rebert Heinlein, «Stranger in a Strange Land»

Эту книгу я проглотил первый раз очень давно, когда запоем читал всю фантастику, что попадалась в руки. Попадались, к счастью, и хорошие книги. Конечно, вся полнота осталась негрокнутой: думаю, раньше я просто засыпал на пространных рассуждениях о моральных ценностях. Тем не менее, отдельные моменты запомнились вполне ярко, и когда коллега по работе упомянул эту книгу, захотелось перечитать.

Книга хоть и хорошая, но не бесспорная (а зачем лишать себя удовольствия поспорить с автором?). Вот появляется некий Человек-с-Марса, воспитанный существами из мира, где freedom doesn’t exist и everything is planned, и начинает судить о происходящем на Земле. Тут он grok goodness, а вот тут — grok wrongness. И все ему верят! Как могло получиться, что он разбирается в нашей жизни лучше нас самих?

А дело, оказывается, в марсианском языке:

The concepts can’t be thought about without the language, and the discipline that results in this horn-of-plenty of benefits — from how to live without fighting to how to please your wife — all derive from conceptual logic ... understanding who you are, why you’re here, how you tick — and behaving accordingly. Happiness is functioning the way a being is organized to function ... but the words in English are a tuatology, empty. In Martian they are a complete set of working instructions.

...

The essence of the discipline is, first, self-awareness, and then, self control.

То есть якобы все ценности, весь goodness логически выводятся прямиком из биологического устройства человека (на что в книге есть и другие указания). Но мне ближе позиция Пирсига о том, что общественные и интеллектуальные ценности выводимы из биологии не больше, чем софт выводим из устройства железа.

Хайнлайн, к слову, противоречит самому себе. Вот слова Джубала, которым я как раз верю (а он авторитет даже для Майка):

The only religious opinion I feel sure of is this: self-awareness is not just a bunch of amino acids bumping together!

* * *

Дальше цитаты на память.

Интересно про язык:

Do you grok radio? Or stereovision? Or electronic computers?

Me? No.

Nor I. But I could if I took the time and sweat to learn the language of electronics; it’s not miraculous — just complex. Teleportation is simple, once you learn the language — it’s the language that is difficult.

Чудесно про астрологов:

Alexandra Vesant differed from some astrologers in that she did attempt to calculate the «influences» of heavenly bodies, using a paper-backed book titled The Arcane Science of Judicial Astrology and Key to Solomon’s Stone which had belonged to her late husband, Professor Simon Magus, mentalist, stage hypnotist and illusionist, and student of the Arcanum.

She trusted the book as she had trusted him; there was no one who could cast a horoscope like Simon, when he was sober — half the time he had not needed the book. She knew that she would never have that degree of skill; she always used both almanac and manual. Her calculations were sometimes fuzzy; Becky Vesey (as she had been known) had never really mastered multiplication tables and was inclined to confuse sevens with nines.

...

But, after two hours of painful arithmetic, although she had completed findings for Mr. and Mrs. Douglas, she had nothing for Smith. The trouble was simple — and insuperable. Smith had not been born on Earth.

Her astrological bible did not include such an idea; its anonymous author had died before the first rocket to the Moon. She had tried to find a way out of the dilemma, on the assumption that principles were unchanged and that she must correct for displacement. But she grew lost in a maze of unfamiliar relationships; she was not sure the signs of the Zodiac were the same from Mars ... and what could one do without signs of the Zodiac?

She could as easily have extracted a cube root, that being the hurdle that had caused her to quit school.

She got out a tonic she kept for difficult occasions. She took one dose quickly, poured another, and thought about what Simon would have done. Presently she could hear his steady tones: «Confidence, kiddo! Have confidence and the yokels will have confidence in you. You owe to them.»

She felt much better and started writing the horoscopes for the Douglas’s. It then turned out to be easy to write one for Smith; she found, as always, that words on paper proved themselves — they were so beautifully true!

Прекрасно про церковь (в книге намного больше):

The Shepherd suddenly looked stern and camera zoomed in until his head filled the tank. «After our last Bon Voyage, the sexton found an empty pint bottle in one of the Happiness rooms — of a brand distilled by sinners. That’s past and done; the brother who slipped confessed and paid penance sevenfold, even refusing the usual cash discount — I’m sure he won’t backslide. But stop and think, My Children — Is it worth risking eternal happiness to save a few pennies on an article of worldly merchandise? Always look for that happy, holy seal-of-approval with Bishop Digby’s smiling face on it. Don’t let a sinner palm off on you something «just as good». Our sponsors support us; they deserve your support.

The faith I was reared in didn’t require anybody to know anything. Just confess and be saved, and there you were, safe in the arms of Jesus. A man might be too stupid to count sheep ... yet conclusively presumed to be one of God’s elect, guaranteed an eternity of bliss, because he had been «converted». He might not even be a Bible student and certainly didn’t have to know anything else.

A confidence man knows he’s lying; that limits his scope. But a successful shaman believes what he says — and belief is contagious; there is no limit to his scope.

Про писателей:

«Read it?» Good God! It's bad enough to write such a thing.

You have to give an editor something to change, or he gets frustrated. After he pees in it, he likes the flavor better, so he buys it.

Про политиков:

Presently Douglas concluded, having said nothing and said it very well.

In the Tennessee legislature a bill was introduced to make pi equal to three; it was reported out by the committee on public education and morals, passed without objection by the lower house and died in the upper house.

Про жизнь:

Goddam noisy box (телевизор).

Since I have no interest in money other that to spend it, it is impossible for me to get rich.

There is no safety this side of the grave.

This is ... a home ... and, as such, it combines anarchy and tyranny without a trace of democracy, as in any well-run family, i. e., they are on their own except where I give orders, which orders are not subject to debate.

For a long, long time he had been getting through that black period between waking and the first cup of coffee by telling himself that tomorrow might be a little easier.

Somebody got inside the iron fence and did spray paint all over the wall. She could never figure out what all that writing said. It looked like just names or something. But they write it so funny you can’t see what they’re trying to write. They never say Fuck You or anything. They just write these strange things like there’s something they know that nobody else knows...

— Robert Pirsig, «Lila»

Роберт Пирсиг, «Лайла»

На этот раз — исследование морали. Долго не решался за нее взяться, боялся испортить впечатление от «Дзена». Но нет, у Пирсига нашлось, чем удивить и над чем подумать.

Началось все с того, что автор-Федр заинтересовался коренными американцами — индейцами, вкусил пейота и погрузился в антропологию. Но быстро понял, что в антропологии со времен XIX века и Франца Боаса научные работы должны быть основаны исключительно на фактах, а любые ценностные (то есть субъективные) суждения не могут являться предметом научного исследования. Но какая антропология без культуры и культурных ценностей, которые оказались вытесненными за пределами науки? Поразмыслив, Федр понял, что надо подниматься над наукой и создавать Метафизику Качества как новый фундамент, на котором можно построить нормальную антропологию.

Выход, конечно, в том, чтобы перестать относить ценности к объектам или субъектам, и принять то, что ценности, мораль и Качество — идентичны, и являются первичной эмпирической реальностью. А субъекты и объекты — лишь дальнейшее разделение, причем не единственно возможное. И, таким образом, наш мир — это не мир «реальных» объектов и субъектов, а прежде всего моральный порядок.

Федр выделил статическую и Динамическую формы Качества. Статическая форма — установленный набор ценностей, структур знаний, законов; это стабилизирующая сила с компонентом памяти. Динамическая форма — предшествующий интеллектуальному познанию передний край реальности, источник изменений. Эти две формы находятся в фундаментальной оппозиции друг к другу и не могут существовать одна без другой.

Статические модели можно разделить на неорганические, биологические, социальные и интеллектуальные. Эти модели действуют одновременно и практически независимо друг от друга. Более высокий уровень основан на том, что снизу, но не является производным от него; он находится в оппозиции к нижнему уровню, доминируя и контролируя его в своих целях. Аналогия: программа работает на железе, но это практически независимые вещи (пересекаются только на уровне машинных кодов); программа не может быть выражена в терминах уровней электрического напряжения. Точно так же невозможно объяснить общественную мораль в терминах неорганической химии.

Все сущее можно рассматривать как деятельность, основанную на морали. Существует несколько моральных систем. Неорганическая природа одерживает верх над хаосом. Биологические структуры побеждают голод и смерть. Социальные структуры подчиняют себе биологические. Интеллект борется за власть над обществом. Такое понимание морали шире, чем обычное социально-биологическое.

У каждого из четырех уровней — свои ценности. Жизнь обладает моральным преимуществом над природой (то есть выбор в пользу жизни более нравственен), общество — над индивидом, идеи — над обществом, и Динамическая мораль над всеми перечисленными статическими структурами. Высшая ценность — свобода от любых статических структур, при том что эта свобода не предполагает разрушение самих этих структур. Это можно считать смыслом жизни (которого, с точки зрения современной науки, рассматривающей статические модели, просто нет).

Метафизика Качества объясняет многие явления и противоречия. Материя и сознание: материальные структуры поддерживают биологические, социальные и интеллектуальные, но все они независимы и подчиняются своим законам, невыводимым из законов существования материи. Свобода воли и предопределенность: суть Динамическая и статическая формы Качества. Причинность: «A является причиной B» есть то же самое, что «B полагает ценным предварительное условие A».

Разумеется, книга много шире этого конспектика.

Федру нравилось это слово, «философология». ... Философология для философии — это то же самое, что музыковедение для музыки, что искусствоведение для искусства, а литературоведения для литературы. Это производная, вторичная отрасль знания, которая в ряде случаев просто паразитирует на теле своего «хозяина», полагая, что управляет его поведением посредством процедур анализа и интерпретации.

Литературоведов иногда удивляет та ненависть, которую питают к ним писатели. В не меньшей степени бывают удивлены искусствоведы, когда узнают, что думают о них художники. ... Перед философологами эта проблема не стояла, так как философы как класс в наше время просто не существуют.

Федр помнил, что его всегда ставили в тупик строки из «Одиссеи» Гомера, где временами друг другу приравниваются Качество и известность. Не исключено, что во времена Гомера, когда эволюция еще не трансформировала социальное в интеллектуальное, эти вещи были идентичными.

Гомер, «Одиссея» (пер. Жуковского)

Восполняя пробелы. Довольно специфическое чтение, эдакая древнегреческая былина, но втянуться можно. Большую часть времени все вкушают и возлияют (один лишь не может ничем побежден быть желудок), предаются сну (время, однако, уж нам о постелях подумать, чтоб сладко / в сон погрузившись, на них успокоить усталые члены) и совершают жертвоприношения, причем все это обильно и со вкусом. А еще Одиссей был не только хитромудрым (нет, конечно, царем быть не худо), но и тупо жадным (должно богатства мои перечесть, чтоб увидеть, / цело ли все).

Никакого aretê в переводе, конечно, нет. Зато есть виноцветное море, о котором ниже.

Гай Дойчер, «Сквозь зеркало языка»

Книга оставила двойственное впечатление. Автор задается вопросом, как язык связан с мировосприятием. Чем обусловлено деление окружающего на грамматические категории — самой природой или культурой? Влияет ли язык на мышление? Одинаково ли сложны разные языки?

Добрая треть книги исследует эти вопросы на примере восприятия цвета. Почему Гомер называл море виноцветным (и вообще странно путал цвета)? Первым этим вопросом задался в середине XIX века Уильям Гладстон, предположив, что во времена древней Греции цветовая чувствительность людей еще не была развита. Затем Лазарь Гейгер отметил ту же неразвитость и в других древних культурах, указал универсальный сценарий развития чувствительности (красный, желтый, зеленый, синий) и сообразил, что между восприятием цвета и его выражением в языке могут быть отличия. Дальше эти идеи варились в котле дарвинизма и ламаркизма, и к концу XIX века стало понятно, что глаз не мог сильно измениться за несколько тысяч лет. Появилось и окрепло мнение, что с восприятием у древних было все в порядке, но они не делали различий между некоторыми цветами в своем языке. Теорию много раз проверяли на племенах дикарей и она подтверждалась: например, выяснилось, что племена индейцев не делают различий в языке между синим и зеленым, а также желтым и зеленым цветами (но прекрасно отличают оттенки друг от друга). В XX веке маятник научной мысли продолжал свои колебания от убеждения, что деление цветового пространства в каждой культуре может быть выбрано произвольно до уверенности в исключительно природной обусловленности цветовых обозначений. Получается такая интересная смесь лингвистики, антропологии, биологии и генетики.

Сам автор придерживается некой средней позиции, что культура пользуется ограниченной свободой выбора категорий, оставленной ей природой. Но делает он это довольно странно, периодически поливая грязью своих «оппонентов». Досталось всем, и Сепиру c Уорфом за лингвистическую относительность («язык определяет мышление»), и Хомскому за универсальную грамматику, и даже Оруэлл попал под горячую руку. При этом изложение упрощается до популярного уровня; тот же Плунгян, хоть и для школьников, а глубже и академичнее.

А вот еще цитата из «Лайлы», чтобы оценить широту Пирсига:

Не только формы безумия варьируются от культуры к культуре; варьируются и формы психического здоровья. ... Каждая культура предполагает, что ее верования соотносятся с определенной внешней по отношению к ней действительностью, но география религиозных верований показывает, что за эту внешнюю реальность они могут принять черт знает что. Даже характер и набор «фактов», которые являются объектом наблюдения со стороны людей, желающих ими подтвердить верность своего представления об «истине», зависит от культуры, к которой эти люди принадлежат.

Категории, несущественные для определенной культуре, писал Боас, никоим образом не представлены в ее языке. Зато культурно релевантные категории будут там представлены исключительно детализировано.

...

Эскимосы умеют определять шестнадцать различных форм льда — так же как мы способны различать сотни пород деревьев и кустарника. Индусы же, наоборот, используют одно и то же слово для обозначения снега и льда. Индейцы племени крик и натчез не различают желтый и зеленый цвета. Точно таким же образом индейцы племени чокто, туника и кересиан пуэбло, равно как и многие другие, одним и тем же словом обозначают цвета зеленый и синий. У индейцев племени хопи нет специального слова для обозначения времени. Эдвард Сепир писал по этому поводу:

«Суть дела в том, что контуры так называемого «реального мира» в значительной степени подсознательно обусловлены языковыми нормами той или иной группы...»

А вот мнение Клакхольна:

«... Каждый народ обладает своей системой категоризации, с помощью которой он оформляет свой опыт. Язык как бы говорит нам: «обрати внимание на это», или «воспринимай это как отдельное от того», или «такая-то и такая-то вещь всегда составляют пару». Так как человека с детства учат так, а не иначе отвечать на проявления внешних объектов, он принимает эти формы языковой категоризации за нечто само собой разумеющееся, за то, что принадлежит жизни, а не ему».

Михай Чиксентмихайи, «Поток: психология оптимального переживания»

Про понятие потока, в котором наступают предельная концентрация и необычайный прилив сил, я уже давно читал в разных книгах (по программированию, как ни странно), а эта — написана самим автором концепции.

Говоря о потоке, я всегда вспоминаю былые занятия живописью (опять-таки, как ни странно), когда удавалось отключиться от реальности и будто со стороны смотреть на то, как руки сами находят нужные краски и место для них на бумаге; потом приходишь в себя и немного не веришь, что на этюднике — твоя собственная работа. Конечно, поток наступает и в других ситуациях (например, при программировании, что как раз совсем не странно), но не так ярко: по крайней мере, сомнений в авторстве у меня не возникает.

В целом, «Поток» — очень хорошая книга с правильными установками. Но.

Дело в том, что чем дальше я читал Михая, тем четче понимал, что его Поток и Качество Пирсига — по сути одно и то же. Скажем так: для меня Поток — это состояние, в котором рождается Качество.

Вот только один пример: Михай рассуждает о даосской концепции Ю:

Одним из наиболее интересных примеров того, каким образом великие мыслители прошлого трактовали явление потока, является концепция Ю, возникшая в трудах даосского философа Чжуан-цзы, жившего около 2300 лет назад. ... Чжуан-цзы считал, что Ю — это единственно правильный способ жизни: действовать спонтанно, не думая о внешней выгоде, полностью сливаясь с миром — то есть, пользуясь нашими терминами, постоянно пребывать в потоке.

...

Для достижения мистических высот Ю не требуется каких-то сверхчеловеческих качеств. Нужно просто научиться фокусировать свое внимание на возможностях для действия, предлагаемых окружением, что позволит совершенствовать навыки, которые со временем станут настолько автоматизированными, что будут производить впечатление спонтанных и сверхъестественных. ... Если моя интерпретация верна, то состояние потока, или Ю, — это та точка, где встречаются Восток и Запад: в обоих культурах экстаз имеет одно и то же происхождение.

Заглянем в Пирсига:

Потом Федр, сам не зная зачем, подошел к книжной полке и вытащил синюю книжицу в картонном переплете. Он сам переписал и переплел ее много лет назад, когда не смог найти в продаже. Ей было 2400 лет — «Дао дэ цзин» Лао Цзы. Федр вчитывался в строки, читанные уже множество раз, но сейчас изучал их, чтобы понять, сработает ли некая подстановка. Читал и интерпретировал прочитанное одновременно.

Он читал:

Качество, которое может быть выражено словами, не есть Абсолютное Качество.

И он то же самое говорил.

...

Он разгадал код.

Федр читал дальше. Строку за строкой. Страницу за страницей. Ни единого несоответствия. Он все время твердил о Качестве — здесь это было Дао, великая творящая сила всех религий, восточных и западных, прошлых и настоящих, всего знания, всего.

Занятно, что у Михая нет ссылки на «Дзен и искусство ухода за мотоциклом» Пирсига. Хотя это и логично, ведь тогда ему пришлось бы признать, что Поток невозможно определить, и его «N элементов и M правил», неизменно присутствующие в современных американских книгах, звучат фальшиво.

Тем не менее смело рекомендую книгу всем, кто не осилит Пирсига.

P. S. Не могу не процитировать (про созерцание):

Фотограф смотрит на небо и говорит: «Кодахромовое небо. Неплохо, Господи. Ты почти так же хорошо, как Кодак».

Roger Kaufman, «A Fortran Coloring Book» (1981)

Видимо, одна из первых книг о серьезных вещах «в комиксах». Доктор Кауфман от руки нарисовал почти три сотни страниц («The author personally dotted every i and crossed every t») и сумел нескучно и на пальцах рассказать о Фортране и вычислительных методах на уровне «переменные — это ящички в комоде вашей мамочки».

Редкий пример компьютерной книги, предмет которой (Фортран 66) безнадежно устарел, но сама она до сих пор интересна, уже как арт-объект.

Бен Шнейдерман, «Психология программирования» (1984 год)

Такие книги интересны тем, что в них, как в термопаре, соединяются материалы с разными свойствами. Что еще меняется так быстро, как программирование, и так медленно, как люди? На страницах книги еще идет спор о том, надо ли писать GOTO и следует ли делать отступы в коде, а люди — люди все те же:

Располагающая физическая окружающая обстановка очень помогает работе. Неудобная физическая обстановка плохо сказывается на качестве работы, оказывает деморализующее действие и является хорошим предлогом для работы где-нибудь в другом месте. ... Социальное окружение на работе также играет важную роль. Работа, подходящая в атмосфере дружелюбия, теплоты и сердечности, доставляет радость и удовлетворение. Люди работают для того, чтобы общаться, а не только из экономических соображений.

Хороший администратор [имеется в виду менеджер — язык меняется!] должен быть достаточно требовательным, чтобы обеспечить высокую интенсивность работы и деловую обстановку, но и достаточно располагать к себе, чтобы не расхолаживать работников и не быть им неприятным. Идеальный администратор должен быть технически компетентен, но более необходимым и редким качеством является административная проницательность. Хороший руководитель обеспечит соответствующий уровень требований, наладит хорошую обратную связь, отдаст должное хорошо сделанной работе и будет по необходимости строг к промахам сотрудников.

Руководство — это искусство, которым трудно овладеть. Хороший программист может и не быть хорошим руководителем. Программисты, которых предполагается выдвинуть на руководящие позиции, должны пройти соответствующую тренировку и находится под тщательным наблюдением.

Из забавного: в качестве эпиграфов есть цитаты и из Ершова, и из Пирсига. Тесен мир, узка прослойка.

В целом — книга для любителей-археологов; на полку рядом с Барри Боэмом.

Финн, «Здравствуйте, мистер Бог, это Анна»

Старшая ребенка взяла почитать в библиотеке, проглотила за день, «очень понравилось, но не все поймут».

Если говорить о сухом остатке (уже с моей позиции, конечно), то книга о познании мира и самого себя без оглядки на мешающие нам социальные и прочие шоры, почти буквально глазами и устами младенца. А в центре всего стоит «мистер Бог», которого автор понимает еретически широко: кроме очевидной идеи о том, что все религии на самом деле едины, он утверждает, что и наука с ее поиском Истины суть то же самое.

В итоге остались смешанные чувства. С одной стороны, можно только приветствовать книгу, которая учит думать самому, а не слушать мнение других. С другой, я не во всем разделяю позицию автора и не со всеми выводами согласен. Ну и непонятно, к чему трагический финал.

Пол Хилл, Томас Купер, «Диалог с фотографией»

В этой книге собраны интервью с рядом знаменитых фотографов «старой школы», от Пола Стрэнда и Мэна Рея до Робера Дуано и Юджина Смита. Есть мнение, что слова — пустое, вместо этого надо изучать сами фотографии (которых, к слову, в книге ни одной нет). Например:

Я считаю, что когда художник пытается говорить о работе, которую он уже проделал или собирается сделать, его заявления звучат довольно невразумительно и имеют мало общего с действительностью. Дело — в самой работе, и не нужно спрашивать художника о философии, которая легла в ее основу.

— Пол Стрэнд

Тем не менее, интервью кажутся мне интересными, поскольку создают определенный контекст, связывающий впечатление от работ в более или менее целостную картину. Точно так же, как и книги по истории предмета (и это касается не только фотографии).

Несколько цитат про технику.

Меня спрашивают: «Какой камерой вы снимаете?» — а я отвечаю: «Вы же не спрашиваете писателя, какая у него пишущая машинка».

— Мэн Рей

Владение технической стороной дела — это лишь первый шаг в фотографии. Это то, с чего надо начинать. Я считаю, что надо в совершенстве овладеть техникой съемки, чтобы иметь возможность выражать себя в фотографии, после чего о технике можно забыть.

— Андре Кертеш

Я задал ему вопрос: «Какой фильтр вы использовали, делая эти снимки?» Он сказал: «Это тут совершенно ни при чем, молодой человек!» И задал мне хорошую головомойку за то, что я размышлял о «технических проблемах».

— Бьюмон Ньюхолл

И про обучение.

Нельзя научить фотографии как таковой — можно лишь научить фотографировать так, как больше нравится ученику. Можно учиться, глядя на фотографии известных мастеров, но настоящее общение с учителем начинается только после того, как ученик принесет несколько отвратительных снимков!

— Сесил Битон

Я получаю удовольствие от своей работы, но совершенно не способен преподавать, потому что не уверен в себе. Я ничего не декларирую, а преподаватель должен декларировать. ... Я говорю то, во что верю, но не утверждаю, что это — истина в последней инстанции.

— Робер Дуано

Если я смогу заставить их думать, заставить их чувствовать, заставить их их видеть, то сделаю практически все, на что способен как учитель.

— Юджин Смит

Я всегда учил видеть, а не фотографировать.

— Майнор Уайт

Я все еще немножко верю в силу самообразования. Детки, которые идут в школу, полагая, что знания вложат им в голову, вызывают у меня отвращение. Надо немножко и самим потрудиться.

— Имоджен Каннингем

Мой преподаватель [музыки] никогда ничего мне сам не играл. Весь процесс обучения сводился к обсуждению моей игры и ответам на вопросы... Никаких демонстраций того, как именно и что надо делать, потому что все нужно делать самому. Позже, уже будучи учителем, я стал практиковать тот же подход, потому что понял: подражать слишком просто.

— Ансель Адамс

В первые годы существования «Баухаус» студентам не ставили оценок. ... Оценки ввели позднее, по просьбе студентов.

— Герберт Байер

Вот это действительно интересный момент. Давайте сравним с Пирсигом:

В школе вас учат подражать. Если не будете повторять то, что требует учитель, то получите плохую оценку. Здесь, в колледже, все, конечно, гораздо сложней. Здесь надо подражать преподавателю так, чтобы убедить его, что вы не подражаете, а только вникаете в суть его разъяснений и идете дальше своим собственным путем. Таким образом получаете высший балл. Самостоятельность, с другой стороны, может привести к любой оценке: от высшей до минимальной. И вся система оценок настраивала против этого.

Он беседовал на эту тему с профессором психологии, который жил по соседству и был исключительно творческим преподавателем. Тот сказал: «Верно. Откажитесь от системы оценок и степеней, и тогда получите настоящее образование».

...

Аргументация Федра в пользу отмены системы оценок и зачетов вначале вызвала почти у всех студентов отрицательную реакцию, поскольку, на первый взгляд, она, казалось, подрывает всю университетскую систему. Один из студентов совершенно откровенно и прямо заявил ему: «Вы никак не можете отменить систему оценок и зачетов. Ведь, в конце концов, мы для этого сюда и пришли».

И он сказал совершенную правду. Мысль о том, что большинство студентов посещает университет, чтобы получить образование независимо от степеней и категорий, несколько лицемерна, и никто не готов признаться в этом. Иногда кое-кто из студентов приходит за образованием, но зубрежка и механическая природа занятий в этом учреждении вскоре вырабатывают у них менее идеалистическое отношение к делу.

...

Самая большая проблема такого студента состояла в рабской ментальности, воспитанной в нем годами системой кнута и пряника, ментальностью мула, который говорил: «Если меня не бить, то работать я не буду». Но его не били. Он и не работал. И телега цивилизации, которую его якобы готовили тянуть, будет скрипеть дальше, может чуть медленнее, но уже без него.

Многие студенты при таком отказе от оценок оказывались в кафкианской ситуации, когда их будут наказывать за то, что они чего-то не сделали, но им никто не говорит, что же они должны делать. Они вглядывались в себя и ничего не видели, смотрели на Федра и тоже ничего не видели, оставаясь беспомощными и не зная, как им быть дальше. Такой вакуум был смертельно опасен. У одной девушки случился нервный срыв. Нельзя же ведь без всяких оценок просто сидеть и создавать бесцельный вакуум. Надо предоставить классу какую-то цель, ради которой он бы работал, чтобы заполнить этот вакуум. А этого-то он и не делал.

Не мог он. Он никак не мог придумать, как сказать им, ради чего надо работать, чтобы не попасть в ловушку авторитарного, дидактического обучения. А разве можно изложить на доске таинственную внутреннюю цель каждой творческой личности?

Можно было бы и продолжить, но, пожалуй, достаточно. Скажу еще только, что к качеству издания есть большие вопросы: четверо переводчиков не смогли договориться даже об одинаковом написании имен фотографов.

Тони Эбботт, «Запретный камень»

У ребенки на столе стали появляться книжки, пришлось ознакомиться. Оказался эдакий Дэн Браун для подростков. Далеко не шедевр, однако налицо увлекательный сюжет, дозированные вкрапления исторической информации и ненавязчивая мысль о том, что побеждает более умный.

Мне кажется, это правильный подход. Вот в произведениях Ника Горькавого, при всем моем уважении_к, дети четко улавливают менторский тон и тут же откладывают книгу в сторону. Аккуратнее надо прививать тягу к знаниям, тоньше.

I’ve been working from seven to eleven every night,
It really makes my life a drag, I don’t think that’s right.
— Led Zeppelin

Всякое бывало в моей трудовой практике, но вот чтобы ехать на работу к трем часам ночи — это впервые. Как-то это не кажется мне правильным. Все-таки программист в такое время должен быть еще, а не уже. Но то программист.

Ну а пока продуктивные ноды напрягаются в едином вычислительном порыве, самое время пофилософствовать. Напишу-ка про не то, чтобы общепринятые, но широко распространенные представления, которые тоже не кажутся мне правильными.

Отделять работу от личной жизни. Проявления бывают разные, например, хлопнуть крышкой ноутбука в 19:00 и до 10:00 следующего дня не вспоминать о работе. В наиболее циничной форме это выглядит как «ничего личного, просто бизнес».

Не хочу сказать, что личная жизнь должна страдать от работы, это тоже неправильно. Но думать-то никто не мешает. Загрузил на работе мозг информацией, и пусть себе переваривает. Обычно, когда отрываешься от монитора и клавиатуры, в голову как раз начинают приходить правильные мысли (например).

Важен результат, а не процесс. Излюбленная тема HR-ов: ориентированы ли вы на результат? Или вот: кем вы видите себя в компании через три года? Не что вы собираетесь делать эти три года, а кем себя видите. Результат, а не процесс.

Не хочу сказать, что результат не важен. Но как идти к этому результату важно не меньше, а иногда и больше. Если думаешь только о том, куда хочешь попасть, но не получаешь удовольствие от процесса — зачем оно вообще? У Пирсига про это хорошо было:

По горам надо лазить с наименьшим усилием безо всяких желаний. Скорость должна определяться действительностью вашей натуры. Если начинаешь беспокоиться, ускорь шаг. Если запыхался, сбавь. В гору поднимаешься при равновесии между беспокойством и утомлённостью. Тогда, если больше не задумываешься о будущем, то каждый шаг уже больше не средство продвижения к цели, а уникальное явление само по себе. ... Слишком мелко жить только ради какой-то цели в будущем. Жизнь поддерживают именно склоны горы, а не вершина.

Лучшее — враг хорошего. Вообще в этой фразе есть глубокий смысл: качество не бесплатно, а в попытке сделать лучше можно перестараться и на самом деле сделать хуже. Но проблема тут в том, что от «заказчика устроит и неидеальное качество» легко скатиться до «тяп-ляп, и так сойдет».

Я считаю, что делать надо всегда хорошо (а плохо само получится). Потому что качество — не фича (не помню, кто сказал), его надо не прикручивать к тяп-ляпу, а закладывать изначально. Поэтому я люблю перфекционистов. Перфекциониста при необходимости можно вовремя остановить, объяснив, что требуемый уровень качества достигнут. Неперфекциониста можно и не останавливать, на выходе все равно будет тяп-ляп, независимо от затраченного времени.

Chad Fowler, «The Passionate Programmer»

Мне кажется, время от времени полезно читать такие вот книги-наставления, поворачивающие мозги в нужную сторону. Автор предлагает тут же перейти к активным действиям, но и без этого прочитанное не пропадает. Оно откладывается где-то в глубинах и оттуда приглядывает за правильностью принимаемых решений.

«Правильность», конечно, понятие относительное, но лично мне позиция автора оказалась близкой: к части его заключений я и сам пришел, с другими согласился, третьи — повод для раздумий. Я даже совсем не удивился, увидев в одной из глав ссылку на Пирсига. Вот тоже: когда в списке литературы десять книг, из которых три читал и нашел полезными, а про несколько слышал хорошее — доверие к автору и его рекомендациям сильно возрастает.

Надо будет и на работу купить экземпляр, пожалуй.

Дж. Ханк Рейнвотер, «Как пасти котов»

Как следует из подзаголовка, это «наставление для программистов, руководящих другими программистами» — очередная книга направления peopleware. Без каких-либо откровений, однако для начинающего тимлида — достаточно полезная подборка сведений, и в небольшом объеме. К минусам я бы отнес грубовато-развлекательный стиль автора, раздражает.

«Очерки истории информатики в России»

Подарок для любителей древностей, каковых немного: книга вышла в 1998 году тиражом 1000 экземпляров, и еще месяц назад была в продаже. Рассказывается в ней про период становления кибернетики и ее развитие, это где-то пятидесятые и шестидесятые года. Там и воспоминания очевидцев, и биографии, и архивные документы, и перепечатанные статьи того времени.

( фрагменты мозаики )

В целом очень интересно, но имеет место теоретический уклон. Я бы еще с удовольствием почитал воспоминания практиков того времени: о компьютерах, о программировании. Интересно, публиковалось ли что-нибудь в этом роде? Надо было не спать в свое время, а ходить на лекции Томилина, да.

Какое всё-таки счастье, что на Новослободской открылся Старбакс! Стаканчик мокки, выпитый по дороге к заказчику, позволяет не только проснуться, но и выдержать четырёхчасовое совещание, не ударив носом об стол.

Да, так вот, возвращаясь к теме. Машина снова на ходу! Неисправность, которую не смогли найти на двух автосервисах, отыскал дядька из будки CO-CH, что на Суздальской улице, не поленившийся сесть и проехаться немного вместе со мной. За что ему большое спасибо, а также огромное спасибо всем, кто принимал участие_в тяня и толкая, помогая советом, хлебом-солью-электричеством и просто добрым словом. Полугодовая эпопея завершена.

Никогда бы не подумал, но это оказался трамблёр. Интересно, что последняя серьёзная поломка была года полтора назад и связана была тоже с трамблёром — тогда пришлось заменить датчик Холла.

When I worked at the Swedish Space Corporation my boss was a hardware guy. ... And I said, “Oh, can I help?” And he said, “No Joe, you can’t help here—this is hardware.” And I said, “Yeah, but it must be like software—the bug will be pretty near to the last change you made to the hardware.” And he went, “I changed a capacitor. You’re genius!”
— Joe Armstrong, in “Coders at Work”

Забавно всё-таки, как похожи отладка программ и поиск неисправности, скажем, в автомобиле. Или в мотоцикле, да. И ещё забавно, что у меня неплохо получается первое, но ко второму руки категорически не растут. Где б найти такую машину, чтоб не ломалась?

Есть такая мысля подготовить на работе учебный курс про то, как писать качественные программы™, а не убогие приложения®. Раскопал своих подвалов, перелопатил разных книжек по теме, повспоминал что-то из своей практики... Получается, что рецептов существует вагон, но глобальных принципов™ совсем немного. Братья-и-сёстры-программисты, посмотрите, пожалуйста, не забыл ли чего важного?

Начинать следует, по-видимому, с того, что такое качество применительно_к (вспоминаем Пирсига, конечно). Некий стандартный ответ таков: качественная программа должна обладать рядом свойств, как то: переносимость, надежность, эффективность, удобство использования, тестируемость, понятность, модифицируемость, универсальность (недостающее вписать). Из них конкретно для моей работы важнейшими я считаю понятность и модифицируемость.

Самый глобальный принцип, из которого следуют все другие, таков: будь проще! Широко известен под именем KISS. Не плодить сущности без необходимости (Оккам), упрощать до тех пор, пока возможно, но не более того (Энштейн), красота в простоте (все, кому не лень) и т. д. Простота с большой вероятностью положительно скажется не только на понятности и модифицируемости, но и на других свойствах.

Ясно, что простую программу написать труднее, чем сложную. Но как именно это сделать? Оставайтесь с нами...

Выбор подходящей парадигмы. Особенно важно в контексте PL/SQL, в котором переплетаются как минимум процедурное и декларативное программирование (есть и объекты, но они прикручены сбоку). Тут вспоминается Кайт со своей мантрой: всё надо делать на SQL, а уж если не выходит — тогда браться за PL/SQL.

Не повторяйся! Оно же DRY. Каждый фрагмент знания должен быть представлен в системе единственным образом, дублирование допускать нельзя (не только кода, но и всего вообще). Посвящается любителям copy-paste.

«Разделяй и властвуй», оно же функциональная декомпозиция (если идти сверху вниз), оно же абстракция (если идти снизу вверх). Лежит в основе структурного программирования (да и объектно-ориентированного тоже, да наверное и любого другого).

Ортогональность: концептуально независимые вещи должны быть независимыми и в реализации. Имеет смысл рассматривать вместе с предыдущим. «Разделяй и властвуй» говорит о том, что задачу надо дробить на части, а ортогональность объясняет, на какие и как они должны друг с другом взаимодействовать. Из этого принципа следуют стандартные советы минимизировать область видимости и вообще избегать побочных эффектов, разделение спецификации и реализации, взаимодействие через интерфейсы...

Ясность мысли. Код должен отражать смысл происходящего и быть выразительным. Здесь можно до бесконечности перечислять советы об осмысленности имён, небольшом уровне вложенности, форматировании кода, неиспользовании заумных конструкций и т. п.

Пожалуй, что и всё, если концентрироваться именно на простоте. Практически любой принцип можно рассматривать на разных уровнях (на уровне операторов, на уровне модуля, на уровне системы), при этом из них выводятся все известные советы по стилю программирования. Что думаете?

Роберт Гласс, «Креативное программирование 2.0»

Подборка статей (местами довольно сумбурная), в которых автор старается беспристрастно исследовать разнообразные «религиозноопасные» дихотомии (дисциплина и гибкость, формальные методы и эвристики, количественные и качественные оценки, процесс и результат, теория и практика и т. п.).

Но главный вопрос, который занимает Гласса — творчество в программировании. При этом он как-то незаметно ставит знак равенства между творчеством и мотивацией. Всегда ли это так?..

P.S. Пять баллов получает переводчик за «аудиторскую фирму Big Eight».

Михаил Анчаров, «Самшитовый лес» (КПК)

Удивительно, как иногда сами собой подбираются книги — на этот раз все про творчество.

Вот уже больше сотни лет делают попытку подменить творчество образованием. А ведь образование — это чужой опыт творчества, и он часто глушит твой собственный. Чужой опыт предоставляет только выбор. Не больше. А не выход. Выход — это не поиски выбора. Выход лежит над выбором. И его надо открыть. Выход — это изобретение.

Книга замечательная, написана прекрасно, но не могу отделаться от ощущения, что всё это уже так или иначе было сказано в «Сода-солнце». Всё остальное прорастает из него.

P.S. Кстати, на вопрос Гласса: «А все ли способны к творчеству?» — у Анчарова ответ примерно такой, что могут все, вот только не всем надо. А вот ещё большой специалист по дихотомиям — Роберт Пирсиг. Местами перекликается.

Стефан Фаро, Паскаль Лерми, «Рефакторинг SQL-приложений»

Отличная приземлённо-практическая книга, в которой рефакторинг рассматривается применительно к оптимизации приложений. Теоретические основы в духе Миллсапа тоже очень важны, они дают общее понимание вопроса; но вот мы остались один на один с кривым запросом — и что с ним делать? Вот об этом книга и написана.

Местами к авторам возникают вопросы, однако это первая книга по теме, которая описывает процесс оптимизации именно так, как он видится лично мне и как бы я стал о нём писать. Так что с чистой совестью рекомендую всем разработчикам.

Марина и Сергей Дяченко, цикл «Метаморфозы»: «Vita nostra», «Цифровой, или brevis est» (КПК)

Цикл объединён не персонажами, а идеей:

— А вы никогда не задумывались, как устроен наш мир?

Понятно, что устроен он совсем не так_как, в чём главным героям и приходится убеждаться на собственной шкуре. «Vita nostra» — грамматическая импровизация на тему «в начале было слово»; «Цифровой» просится в серию «Миры лабиринтов отражений Лукьяненко» (хотя на самом деле он круче).

В одном из комментариев к какому-то давнишнему посту loveyoupeople упомянула книгу Роберта Пирсига «Дзен и искусство ухода за мотоциклом». Название показалось забавным и интригующим, так что вскорости книга была найдена, скачана и загружена в КПК.

Уже после первого десятка страниц у меня возникло странное чувство. С одной стороны — озадаченность стилем и содержанием, «такого ещё не было», а с другой — предвосхищение, «читай дальше, там интересно». Не могу сказать, что быстро, но книга была прочитана (она вообще располагает к чтению медленному и вдумчивому), и предчувствия меня не обманули. Закрыв книгу, я основательно призадумался, а затем перечитал её ещё раз, уже в оригинале. По-моему, это впервые: два раза подряд без перерыва.

За внешней оболочкой шатокуа — своеобразной «истории на колёсах» — скрывается, на самом деле, философский труд, разрушающий привычный нам дуализм субъекта и объекта и выводящий на сцену третью, или, скорее, первую силу — Качество.

Думается, те, кто меня знает, тут должны удивиться. Да я и сам удивился, ведь мало к чему я испытывал такую неприязнь, как к философии. А оказывается, это может быть интересно! Уму не постижимо, как можно привить отвращение к любопытнейшему предмету преподаванием, лишённым какого бы то ни было проблеска Качества… Если однажды я буду замечен в обществе Канта или, скажем, Пуанкаре — знайте: это произошло благодаря книге, а не преподавателям с филфака.

Неудивительно, что поначалу мне всё хотелось опровергать, благо спорных моментов в аргументации предостаточно, даже на мой неискушённый в философии взгляд. Однако скоро это желание пропало: я обнаружил, что модель, предлагаемая автором, почти идеально ложится на моё мироощущение. Многим своим мыслям я нашёл подтверждение, некоторые не вполне понятные ранее вещи получили достойное объяснение.

Хотел, по своему обыкновению, привести несколько цитат… Пересмотрел основательно испещрённую закладками книгу, но выдернуть полюбившиеся мысли из контекста мне не удалось. В каждой из них ключевым словом является Качество, и без объяснения того, что под этим понимается, мысль теряется. А чтобы объяснить суть Качества, пришлось бы пересказать всю книгу от начала до конца, так уж она построена: смысл постепенно раскрывается от первых страниц до последних.

Так что лучше прочтите саму книгу. Она того стоит.

Profile

egorius

September 2017

M	T	W	T	F	S	S
				1	2	3
4	5	6	7	8	9	10
11	12	13	14	15	16	17
18	19	20	21	22	23	24
25	26	27	28	29	30

Syndicate

Page Summary

...и мы довольно неискренние
Книги: январь
Книги: декабрь
42
Книги: октябрь
Книги: июль
Книги: июнь
Книги: март
Осмысленческое
Книги: август
Книги: февраль
Это был трамблёр
Качество в программировании
Книги: ноябрь
Роберт Пирсиг, «Дзен и искусство ухода за мотоциклом»

Active Entries

Style Credit

Style: Plain for Tabula Rasa

Expand Cut Tags

No cut tags

Page generated Sep. 26th, 2017 07:22 am