Орландина

Помните, в своё время была популярна песня про несчастную Орландину, превратившуюся в сатану? Написал её Алексей Хвостенко, и были там такие слова:

В полночь я вышел на прогулку, Шёл в темноте по переулку. Вдруг вижу — дева в закоулке Стоит в слезах. «Где, — говорю, — тебя я видел? Кто мне, скажи, тебя обидел? Забыл тебя? Ты Орландина, ты судьба моя, Признайся мне, ведь я узнал тебя!» «Да, это я». «Да, моё имя — Орландина, Да, Орландина, Орландина, Знай, Орландина, Орландина Зовут меня. Где-то, сказал, меня ты видел? Знаешь, что сам меня обидел? Забыл меня? Но для тебя забуду слёзы я, Пойду с тобой коль позовёшь меня, Буду твоя».

«Ах как хочу тебя обнять я, Поцеловать рукав от платья. Ну, так приди в мои объятья…» И в этот миг Шерстью покрылся лоб девичий, Красен стал глаз, а голос птичий… И волчий лик. Меня чудовище схватило И сладострастно испустило Мерзостный крик. «Видишь ли, я не Орландина. Да, я уже не Орландина. Знай, я вообще не Орландина. Я — Люцифер! Видишь, теперь в моих ты лапах, Слышишь ужасный серый запах? И гул огня?» Так завопил он и вонзил свой зуб, В мой бедный лоб свой древний медный зуб Сам сатана. Сам сатана.

Так вот, истоки этой песни обнаруживаются в книге Яна Потоцкого «Рукопись, найденная в Сарагосе». Книга достойна того, чтобы написать про неё отдельно, а пока вот небольшой из неё отрывок.

Но совсем не похож на отца был единственный сын советника, прапорщик королевской гвардии господин Тибальд де ла Жакьер, шалопай, забияка, гроза девушек, игрок, враг оконных стёкол и фонарей, кутила и богохульник. …
Беспутный юноша взял со стола золотой кубок и, наполнив его вином, воскликнул:
— Тысяча проклятий самому дьяволу! Осушая этот кубок, клянусь отдать ему свою кровь и душу, если когда-нибудь изменюсь!
…
Тогда Орландина взяла Тибальда за руку и сказала:
— Как мы будем проводить вечер, прекрасный кавалер? …
Тибальд совсем потерял голову, — он понёс Орландину на кровать и уже почитал себя счастливейшим из смертных… Но вдруг почувствовал, как будто ему запустили когти в шею.
— Орландина! — воскликнул он.— Орландина! Что это значит?
Никакой Орландины больше не было: вместо неё Тибальд увидел какие-то до тех пор незнакомые ему очертания.
— Я не Орландина! — крикнуло чудовище страшным голосом. — Я — Вельзевул!
Тибальд хотел было призвать на помощь Спасителя, но сатана, угадав его намерение, схватил его зубами за горло и не дал ему произнести этого святого имени.