В последнее время издано немало прекрасных книг по типографике, к которой я весьма неравнодушен. К ним прибавилась ещё одна — «Живая типографика» Александры Корольковой.
В этой книге, вдумчиво и понятно, с разных сторон рассматривается шрифт: какой он бывает, как устроен изнутри и снаружи и что вообще с ним делать. Меня, как почитателя древностей, особенно очаровали фотографии шпаций, наборной кассы и линотипа, но это на любителя. А любители хорошей печатной продукции найдут для себя много полезного и познавательного. От души рекомендую всем вместе со Шпикерманом.
Почему я употребил странно звучащее «печатная продукция» вместо простого «книга»? Дело в том, что меня не покидает грустная мысль: чаще, чем с книгами, нам (хоть как-то связанным с широкой областью информационных технологий) приходится иметь дело с другой «литературой»: вордовыми документами с описаниями, заданиями, записками и проч., и проч. Хуже того, мы не только читаем эти документы, но зачастую сами их и создаём. Александра всё время подчёркивает, что в своей книге она дала только самые азы, но где вы видели обычного человека, который был бы знаком хотя бы с этими азами?!
У меня сердце кровью обливается, когда мне дают документ, а в нём я вижу заголовок, выровненный по ширине, с зияющими дырами между словами; или запятую, не отбитую пробелом от следующего слова; или открывающую скобку, сиротливо оставшуюся в конце строки… Но придираться к этому бесполезно, потому что там же обычно обнаруживаеться мягкий знак (боже, а ведь это самое простое и понятное правило русского языка после жи-ши) и прочие ошибки, которые не ловятся проверкой орфографии. Но и к ним бесполезно придираться, потому что придираться приходится к смысловому наполнению®, а после полного разгрома говорить «а ещё уберите пробелы вокруг дефиса» — как-то даже не смешно.
И что делать, чтобы люди начали обращать внимание на типографику, я не знаю. Кто будет читать Королькову, даже если её купить и положить на стол? Да никто. Потому что для этого нужно желание, а что сделать для того, чтобы оно появилось, я опять-таки не знаю.